Миф о "Висле". Как украинцев депортировали из Польши 80 лет назад и почему об этом сейчас вспомнила Рада

Отношения Украины и Польши продолжают осложнять исторические споры.

В Варшаве все чаще поднимают вопрос о Волынской резне - массовых убийствах поляков украинскими националистами во время Второй Мировой войны. В Польше эти события признаны геноцидом, а польский Сейм объявил 11 июля Днем памяти жертв Волынской резни.

Как бы в ответ на это Рада приняла закон, которым признала "преступной" депортацию украинского населения Польши после Второй мировой войны.

Документ дает право жертвам депортации требовать возврата имущества и компенсаций за него. Кто именно должен возвращать имущество и выдавать компенсации в документе четко не написано, однако понятно, что ответ на этот вопрос может быть только один - Польша.

Поляки пока подробно принятый Радой закон не комментируют, но потенциально он может стать новой точкой напряжения в отношениях Украины и Польши с потенциально серьезными последствиями.

При этом сама по себе тема переселения украинцев из Польши после Второй Мировой войны не очень известна и окружена большим количеством мифов. В частности, почему-то распространено мнение, что украинцев депортировали в Украину в рамках операции "Висла", хотя она к этому никакого отношения не имела. 

Подробнее о том как и почему украинцев выселяли из Польши 80 лет назад и к каким последствиям может привести принятый Радой закон читайте в статье "Страны".

От поляков во Львов до украинцев в Засянье

Выселение украинцев с территории Польши началось в конце 1944 года – после того, как 9 сентября польские власти заключили соглашение с руководством Украинской, Белорусской и Литовской ССР о взаимной эвакуации населения. Ту часть соглашения, которая касалась Украины, подписали председатель Польского комитета национального освобождения (временного правительства страны – ПКНО) и глава украинского правительства (Совнаркома) Никита Хрущев. Речь в нем шла о переселении всех украинцев, русских и людей, идентифицирующих себя как русинов, в УССР, а всех поляков и евреев, которые до войны имели польское гражданство, – в Польшу.

Для практического выполнения задач стороны назначили своих уполномоченных со штаб-квартирой в Люблине: от Польши им стал Мечислав Рогальский, до войны работавший консулом в Восточной Пруссии, а от УССР – тогда еще никому не известный зам наркома (министра) пищепрома республики Николай Подгорный (в 1957-61 годах он будет руководить Украиной, а в 1965-77 годах – возглавлять Верховный Совет СССР).

Надо отметить, что первый этап эвакуации, которому первоначально отвели срок с 15 октября 1944 года по 1 февраля 1945 года, был по большей части действительно добровольным: потенциальным переселенцам предлагали компенсацию за потерянное жилье и имущество, освобождение от налогов и – в случае с сельскими жителями – гарантии предоставления земли на новом месте. Но это дало минимальный выхлоп: из 700 тысяч украинцев и русских, живших на территории Польши, к середине 1945-го выехало всего 80 тысяч. Процент поляков и польских евреев, покинувших СССР к тому времени, точно не известен, но и он был небольшим.

Причины неудачи добровольной эвакуации банальны: поляки и польские евреи (их на западной Украине насчитывалось тогда около 800 тысяч) в основном жили в городах (одних поляков было более 100 тысяч во Львове, что составляло на 1944 год 67% населения города; евреев же после Холокоста осталось всего 2 тысячи), зачастую в хороших квартирах в центре – и понимали, что полноценной компенсации на новом месте не получат. Украинцы Восточной Польши, наоборот, были сельскими жителями, которые всегда тяжелы на подъем, а тем более в ситуации, когда нужно бросить годами обрабатывавшийся участок земли в обмен неизвестно на что. К тому же, в период переустройства мира никто особо не верил в стабильность принятых решений – и многие рассчитывали, что власти еще могут как-то переиграть ситуацию и что в итоге никуда уезжать не придется.

Так что до середины 1945-го "польский" и "украинский" процессы выглядели приблизительно одинаково. Однако потом их течение кардинально разошлось.

В феврале 1945 года Крымская конференция лидеров СССР, США и Британии окончательно утвердила передачу этнически польского Львова Украинской СССР, в марте эта новость широко распространилась среди населения – но оно все еще надеялось, что западные союзники "заступятся за Польшу". Однако в мае война закончилась, союзники договоренности не переиграли, а в июле пошли слухи о том, что "советы" собираются закрыть границу. Именно эти слухи и изменили настроения поляков в западноукраинских городах – теперь они сами стали осаждать бюро по репатриации, чтобы получить разрешение на выезд в Польшу. Ажиотаж был таким, что во львовском бюро просто вырвали двери вместе с петлями.

В итоге к концу 1946 года из 800 тысяч поляков и польских евреев не уехали лишь около 3%. Так что можно сказать, что эта часть эвакуации действительно оказалась добровольной. И, хотя в Польше на уровне политиков и общественных организаций периодически поднимают вопрос о "польском" Львове (и Вильнюсе), но в целом там никто не не говорит о насильственной депортации поляков.

С украинцами и русинами Восточной Польши ситуация совсем иная: они не хотели расставаться с землей и в "первое в мире социалистическое государство рабочих и крестьян" не рвались. 24 июля 1945 года эмиссары ПКНО встретились с представителями нацменьшинств – и те заявили, что никуда уезжать не собираются. Больше того, требуют открытия школ со своими языками обучения и права на создание собственных политических партий. Посланцы Варшавы формально согласились на эти условия, но в самой польской столице уже строили другие планы.

"Население, зараженное бандитизмом"

22 августа 1945 года в Восточную Польшу были отправлены три польских дивизии. С этого момента начался новый этап эвакуации – уже добровольно-принудительный: жителям населенных пунктов просто давали время на сборы и обеспечивали их перевозку в сопровождении военных. Таким образом до конца года в УССР уехали еще 82 тысячи человек.

В ответ на эту эвакуацию проводник Украинской повстанческой армии в Польше полковник Орест отдал приказ напасть на переселенческие комиссии и отряды Войска Польского, которые участвуют в депортации, а также на железнодорожные станции и мосты. Процесс это не остановило – наоборот, лишь ожесточило поляков, которые, начиная с января 1946 года, стали проводить карательные акции против сел, жителей которых подозревали в поддержке УПА. Наиболее сильно пострадало населенное лемками село Завадка Мороховская на юго-востоке Польши: поляки получили информацию (как оказалось, недостоверную), что в нем скрывается отряд УПА во главе с проводником "Реном", трижды вводили туда войска, убили более 90 человек (из 430 жителей), а потом сожгли все дома и депортировали оставшихся.

Всего же на этом – уже полностью насильственном – этапе эвакуации, который закончился в июне 1946 года в Украину переселили 280 тысяч человек, что вместе с переселенцами предыдущих этапов составило 480 тысяч – то есть около 70% всех этнических украинцев, русских и людей, идентифицирующих себя русинами, оказавшихся в Польше в ее послевоенных границах.

Однако всё это не имело никакого отношения к операции "Висла". Ее вообще могло не быть, если бы ситуация в Восточной Польше успокоилась: к середине 1946-го польские власти считали, что с задачей "исправления этнической карты" справились и новых этапов эвакуации не планировали.

Но в этих районах (как и в Западной Украине, и на части территории Чехословакии) продолжали действовать отряды УПА, которые по-прежнему пользовались поддержкой части оставшегося украинского населения. Как писал докладной записке в апреле 1947 года главе Украины Лазарю Кагановичу зампред Совета министров УССР Дмитрий Мануильский, "от переселения отказалось и осталось в Польше главным образом украинское население, зараженное бандитизмом".

Сама докладная записка была написана в связи с запросом польских властей о необходимости новой волны выселения этнических украинцев. А поводом для запроса стало громкое убийство 28 марта 1947 года попавшего в засаду УПА замминистра обороны Польши Кароля Сверчевского, которое и стало прологом для операции "Висла".

Генерал Сверчевский, гибель которого стала поводом для операции "Висла"

Сама эта операция проходила с 19 апреля по 31 июля и состояла из двух почти параллельных этапов.

Первый – военный – проходил с 19 апреля по 17 июля: за это время группа частей Войска Польского "Висла" разгромила большинство отрядов украинских националистов. Одновременно в Чехословакии проходила операция "Акция Б" – ее задачей ставилось уничтожение отрядов УПА, пытавшихся прорваться из Польши в американскую зону оккупации Австрии.

Апрель 1947. Операция "Висла": отряд Войска Польского перевозит плененных членов УПА

Второй этап операции – с 28 апреля по 31 июля – состоял в насильственной депортации около 140 тысяч непольского населения Южной и Юго-Восточной Польши. Только к этим 140 тысячам украинцев и русинов применим термин "жертвы операции "Висла". Но парадокс в том, что как раз названные "переселенцы" не имеют никакого отношения к закону, принятому на днях Верховной Радой, поскольку почти все они – и их потомки – не являются гражданами Украины.

Дело в том, что на запрос Варшавы о возможности перемещения непольского населения южных воеводств Киев в 1947 году ответил, что переселять их некуда: в Украине просто нет необходимого жилого фонда. И тогда польские власти приняли решение переселить украинцев и русинов на бывшие территории Германии, присоединенные к Польше. Из 140 тысяч человек большинство оказалось в Щецинском (бывший Штеттин), Ольштинском (Алленштайн) и Вроцлавском (Бреслау) воеводствах, а около 11 тысяч человек – в Познаньском (Позен) и Гданьском (Данциг).

Из всех этих регионов с 1945 года выселяли немцев и с того же времени их активно заселяли поляками (преимущественно из западных областей Украины и Беларуси, а также из Литвы), которые уже заняли лучшие квартиры, дома и земли, так что украинским и русинским переселенцам достались лишь остатки "немецкого наследия". Но деваться было некуда – въезд в СССР или бегство на запад из-за перекрытых границ уже стали невозможными. Так что 140 тысяч человек осели на новых польских землях и остались гражданами Польши – как и их потомки.

Лето 1947. Операция "Висла": депортация непольского населения в западные воеводства

Впрочем, повторимся, принятый Радой закон к операции "Висла" никакого отношения не имеет, так как он касается только украинских граждан.

История с переселениями была закончена в 1951 году, когда СССР и Польша подписали соглашение об обмене небольшими участками территорий, заодно и обменяв их население.

Этнический состав Польши в довоенных границах

Последствия принятого закона

Вкратце о контексте и политических последствиях решения Верховной Рады.

С исторической точки зрения оно является примером того, как события прошлых веков оцениваются с точки зрения сегодняшнего дня. Что, впрочем, в последние годы, когда статуи Джорджа Вашингтона свергали за его "рабовладельческое прошлое", не такая уж и редкость.

Безусловно, насильственное переселение было трагедией для тех, кого оно коснулось. 

Но в 1940-е "исправление этнической карты" являлось привычным явлением: как уже сказано, в 1945-47 годах так переселяли немцев из Польши и Чехословакии и поляков из СССР. Не говоря уже о том, что УПА в 1943-м вообще решила "исправить этническую карту" резней на Волыни, а в 1944-м ее опыт в меньших масштабах повторила польская Армия Крайова на землях лемков.

Если добавить к перечисленному насильственные операции в США в отношении японцев, в СССР в отношении немцев, крымских татар и некоторых кавказских народов, то становится понятно, что даже в лагере победителей Второй мировой подобные "мероприятия" воспринимались как вполне заурядное явление.

А значит, ожидать юридического признания принятого Радой закона где-либо за пределами Украины не приходится – иначе можно получить длинную цепочку подобных решений с непредсказуемыми последствиями.

У решения украинского парламента есть только одно предсказуемое последствие – осложнение отношений с Польшей. Хотя в законе преступными называются "решения, принятые органами бывшего СССР и Польской Народной Республики" (то есть ответственность возлагается только на коммунистов), на самом деле в 1945-47 годах – когда и происходили насильственные депортации – Польшей руководило коалиционное правительство, составленное из коммунистов и представителей эмигрантского правительства, наследниками которых считают себя нынешние польские власти.

Тот самый глава польского правительства Осубка-Моравский, который подписал с Хрущевым соглашение об обмене населением, – вовсе не коммунист, а социалист, участник сопротивления нацистам, которого в 1947-м убрали с должности, а в 1949-м и вовсе устранили из политической жизни Польши. И для нынешних властей Польши он не "коммунистический преступник".

Понятно, что Верховная Рада приняла закон о депортации, поскольку украинская власть возмутилась тем, что в Польше УПА объявили преступной организацией, совершившей геноцид. И вообще все чаще напоминают Киеву о Волынской резне.

Однако, заложенные в принятый закон нормы могут иметь и довольно серьезные практические последствия. 

Согласно документу, депортированным из Польши украинцам Рада дала право претендовать на возврат изъятого у них имущества, а также на компенсацию за него.

Если здания и имущество сохранились и не заняты, они возвращаются владельцам; в противном случае — выплачивается денежная компенсация. Выплаты производятся поэтапно в течение пяти лет, первая часть — не менее 20% суммы - гласит закон.

Заявления на компенсацию нужно подать в течение трёх лет после получения официального статуса депортированного.

Естественно, нет никаких механизмов, по которым депортированные из Польши украинцы могли бы предъявить полякам претензии по поводу возврата изъятого у них имущества или получения за них компенсации. Польша наверняка не примет к исполнению положения украинского закона.

При этом, если Киев будет на возврате и компенсациях настаивать, то Варшава в ответ может поднять вопрос компенсации полякам за имущество, изъятое у них на Западной Украине после его вхождения в состав СССР. А изъяли тогда имущества у поляков гораздо больше, чем у украинцев в ходе выселения. Вопрос возврата (реституции) имущества поляков на Западной Украине, к слову, в Польше время от времени поднимается различными политиками и общественными организациями. Однако на государственном уровне не поддерживается. Но, если Киев начнёт ставить вопрос о возврате имущества украинцам в Польше, то позиция и польских властей по вопросу реституции может измениться.

И между Украиной и Польшей появится новая конфликтная точка, которая усложнит и без того непростой процесс нахождения взаимопонимания между двумя странами, что рискует сказаться на многих процессах. В том числе и на переговорах о вступлении Украины в ЕС.