Забыть или надавить. Что будет делать Трамп после разговора с Путиным
После того как президент США Дональд Трамп фактически согласился с "формулой Владимира Путина" - сначала переговоры, потом перемирие - и отказался вводить против РФ санкции для принуждения к прекращению огня, стали звучать крайне тревожные прогнозы и в Киеве, и в западных СМИ о том, что Вашингтон готов вот-вот выйти из переговоров, бросить Украину, а то и склонить ее к значительным уступкам России.
Основой этих прогнозов послужил шок на Западе и в Киеве оттого, что Трамп не стал вводить санкции против РФ и согласился с продвигаемым Путиным форматом переговоров, который не подразумевает быстрого перемирия, хотя накануне санкциями Москве прямо угрожал госсекретарь Марко Рубио.
Однако изначально было сомнительно, что Трамп на эти санкции решится, так как Москва может воспринять 500%-е вторичные тарифы как объявление войны, что привело бы к угрозе прямого столкновения РФ и США с перспективой ядерного конфликта. На это в субботу прямо намекнул заместитель председателя Совета безопасности РФ Дмитрий Медведев. Безусловно, угрозы можно было бы считать блефом, но, очевидно, риск того, что это не блеф, все-таки не равен нулю. И если даже Джо Байден всячески избегал подходить к черте, за которой риск возрастал в разы, то что уж говорить о Трампе, чуть ли не каждый день повторяющем "это не моя война" и рассказывающем об огромных перспективах взаимодействия США с Россией.
Угрозы введения 500%-х пошлин изначально были для Белого дома скорее попыткой информационно-психологического давления на Путина, чтобы побудить его прекратить огонь. Но, как только стало понятно, что эти угрозы не влияют на позицию Кремля, Трамп отказался от запуска санкционного механизма. И теперь он может выбрать один из трех вариантов действий.
Первый – действительно выйти из переговорного процесса и вообще перестать заниматься украинскими делами, в том числе не поставлять оружие Киеву и не оказывать Украине какую-либо помощь. Вариант вероятный и довольно выгодный Путину, который не только добьется этим военного ослабления Владимира Зеленского и ухудшения его переговорной позиции, но и в перспективе получит возможность разделить вопросы украинского урегулирования и американо-российских отношений, добившись постепенной нормализации последних даже при продолжении войны в Украине. Против такого варианта очень часто приводят аргумент, что, мол, Трамп не может допустить, чтобы Украина стала его Афганистаном. Но на самом деле он может не сработать, так как новый президент США постоянно подчеркивает, что никакого отношения к войне в Украине не имеет, а значит, и не несет ответственность за ее итог.
Второй – продолжить помощь в тех же объемах, что и раньше, не усиливая при этом давление на РФ. Это позволит по крайней мере не допустить резкого ослабления переговорной позиции Украины и даст шанс удерживать фронт еще довольно долго в надежде, что рано или поздно Путин вынужден будет пойти на компромиссы, отказавшись от максималистских требований. Хотя это будет означать, что война постепенно станет войной Трампа. А также потребует значительных финансовых вложений.
Третий – надавить на украинские власти, чтобы они пошли на значительные уступки в переговорах с Путиным. Он вполне вероятен, если Трамп все же решит добиться "быстрого мира", так как возможности давления на РФ у Вашингтона крайне ограничены и опасны в применении, а на Киев рычагов воздействия очень много. Трамп может попытаться воспользоваться ими для принуждения Зеленского к сделке на основе принятия значительной части условий Путина. Сработает это или нет – вопрос отдельный. Но такой исход точно положение Украины, мягко говоря, не улучшит.
В целом прямые двухсторонние переговоры, которые предложил Путин и поддержал Трамп, сужают пространство для маневра Киева. Потому что ситуация переходит из разряда противостояния России и форпоста западного мира Украины в разряд разрешения территориального спора и прочих противоречий Украины и России. С учетом разницы в потенциалах двух стран это ограничивает возможности украинской власти отстаивать свою позицию. Хотя, безусловно, решающее значение будет иметь ситуация на поле боя, а также внутри Украины и России.
